Пушкин

Кожушко Оксана

Тема детства в творчестве Александра Сергеевича Пушкина.

Стихи поэта в круге детского чтения.

Тема детства в творчестве Пушкина занимает сравнительно скромное место. Пожалуй, только небольшое стихотворение «Младенцу» (1824) да «Эпитафия младенцу» (1828) целиком посвящены этой теме. Лишь фрагментами, вкраплениями присутствует она в крупных произведениях, чаще всего как описание детства героев: детство Евгения Онегина и Татьяны Лариной, Петруши Гринева, князя Гвидона. Однако то или иное упоминание о детстве, сравнение или краткий образ постоянно встречаются на страницах пушкинских сочинений.

Оглядываясь на свое детство, еще очень юный поэт с грустью замечал тень Музы: «В младенчестве моем она меня любила...» Детские его воспоминания были овеяны народной поэзией:

Ах, умолчу ль о мамушке моей,
О прелести таинственных ночей,
Когда в чепце, в старинном одеянье,
Она, духов молитвой уклоня,
С усердием перекрестит меня
И шепотом рассказывать мне станет
О мертвецах, о подвигах Бовы...
От ужаса не шелохнусь, бывало,
Едва дыша, прижмусь под одеяло,
Не чувствуя ни ног, ни головы...
«Сон», 1816.

Нередко детство воспринималось поэтом драматически: это и несчастный удел незаконнорожденного ребенка («Романс», 1814), и убийство семилетнего царевича Димитрия («Борис Годунов», 1825). Неразрешимое противоречие детства состоит в том, что детская невинность оказывается в плену грешной жизни взрослых. Неправедные законы и беззаконие, варварские обычаи отцов и убогое образование – вся система взрослой жизни направлена против детской души.

Пока лета не отогнали
Беспечной радости твоей, –
Спи, милый! горькие печали
Не тронут детства тихих дней!
– говорит мать младенцу, прежде чем положить его на чужой порог («Романс»).

Детство героев пролетает будто в один чудесный миг: «И растет ребенок там не по дням, а по часам» («Сказка о царе Салтане...»). В ребенке языческое начало (образ Амура) идеально слито с христианским духом (образ младенца Христа). Ребенку, ведомы тайны жизни и смерти, знаком язык природы; он сам – воплощение тайны бытия. Одна из «маленьких трагедий», «Русалка» (1829-1832), заканчивается тем, что навстречу князю выходит из реки маленькая русалочка – плод его несчастной любви. «Откуда ты, прекрасное дитя?» – вопрошает задумчиво князь, и его вопрос остается без ответа. Река – символ забвения, граница между жизнью и смертью. Ребенок – кроткий ангел с поникшей головой, существо из иного мира, куда возвращаются все грешные после смерти.

Единственный реалистический портрет ребенка дан Пушкиным на фоне зимнего пейзажа в «Евгении Онегине»:
Вот бегает дворовый мальчик,
В салазки жучку посадив,
Себя в коня преобразив;
Шалун уж заморозил пальчик:
Ему и больно и смешно,
А мать грозит ему в окно…

У зимы, любимой автором и его героиней Татьяной, лицо веселого мальчика – русского Амура (недаром зимние мотивы и в романе, и в лирических стихах Пушкина нередко связаны с мотивами любви, флирта).
Поэт отказывался сотрудничать в детских журналах и никогда не писал специально для детей. Однако в его рукописях осталась «Детская книжка», а среди нереализованных замыслов – роман о детстве. Пушкин знал детскую литературу своего времени: он пародировал штампы нравоучительных стихов и сказок (например, «В альбом Павлу Вяземскому»). Интерес его к детской литературе проявлялся и в критических рецензиях на детские книги. В день дуэли с Дантесом он читал «Историю России в рассказах для детей» А. О. Ишимовой – «и зачитался».